Южный рубеж Московии (краеведческий очерк Ю.В.Беспалова)
Автор: Administrator   
16.10.2008 12:20

 

Южный рубеж Московии

 

 

 

Заочье - самая древняя часть Подмосковья. В доисторические времена здесь, как и на всей территории Московской области, было море. Прошли десятки миллионов лет. Море ушло, оставив в память о себе мощные наслоения известняков и глин. Теплый климат постепенно сменился холодным, и вся европейская часть страны покрылась ледяным панцирем. Ледник то отступал на север, то возвращался вновь. В период потепления в поисках новых пастбищ пришли сюда северные олени, мамонты, а вслед за ними и человек.

Основательное заселение Заочья началось примерно 5-6 тысяч лет назад. В развитии человеческого общества это была эпоха нового каменного века - неолита. Археологических памятников этой эпохи на территории Московской области довольно много. На берегах Оки от устья реки Скниги до речки Беспуты открыто пять неолитических стоянок. На этих стоянках и по отмелям небольших речек нередко встречаются кремневые наконечники стрел, костяные гарпуны и обилие черепков глиняной посуды, испещрённых ямочно-гребенчатым орнаментом, характерным для неолита.

В то далёкое время люди, уже внешне похожие на современных людей, жили ещё всецело во власти стихий: и река, и лес спасали обитателей стоянок от голода и холода. Они были рыболовами-охотниками, бродили вдоль рек в поисках удобных мест для промыслов и строили свои жилища на приречных дюнах у самой воды. Стоянку заселяла одна родовая семья, состоявшая из 20-60 человек. Предполагают, что в пяти известных поселениях Заочья было не более 300 жителей. Обитатели неолитических стоянок научились лепить из глины посуду и обжигать её на кострах; делали из лозы лук и стрелы, рыболовные снасти, из кости - гарпуны и крючки.

Около трёх тысяч лет назад в истории человечества началась новая эпоха, продолжающаяся до сих пор, - железный век. В раннем железном веке люди уже широко расселились по территории нынешней Московской области. Основным видом селения в это время становятся укрепленные посёлки, остатки которых принято называть городищами. Городищ раннего железного века в Подмосковье сохранилось довольно много. По первому из них, исследованному археологами у села Дьяково на Москве-реке, подобные памятники получили название городищ дьякова типа, а вслед за тем и вся археологическая культура Волго-окского междуречья, просуществовавшая с VII века д.н. эры по VIII век н. эры, стала называться дьяковской.

В Заочье, только на 35-километровом правобережье Оки, от Скниги до Беспуты, сохранилось шесть памятников раннего железного века, которые можно отнести к дьяковской культуре. Находятся они у селений Подмоклово, Спас-Тешилово, Пущино, Хорошевка, Макаровка и у деревни Нижняя Городня. Люди дьяковской культуры, или просто дьяковцы, в отличие от древних рыболовов-охотников, селились не у воды, а на высоких берегах рек. Как правило, для своих поселений они выбирали мысы, образованные рекой и идущими к ней оврагами. С напольной стороны мыса возводились искусственные укрепления, - рылись рвы, насыпались валы, после чего весь посёлок обносился тыном из вертикально врытых в землю брёвен. Такое городище представляло собой родовой поселок, где обитало несколько десятков человек - членов одного рода. Община разделялась на несколько больших семей, каждая из которых размещалась в полуземлянке с деревянными стенами и каменным очагом посередине. Родовое хозяйство велось сообща. Одомашненные животные, благодаря которым удовлетворялись практически все потребности древнего человека, составляли основное богатство рода. Но такое богатство доставляло и много хлопот. Скот надо было пасти, оберегая от хищных зверей и разбоев, которые, несомненно, случались, если учесть, что большая река являлась и "большой дорогой". В случае опасности, а также на зиму, скот загоняли в укреплённый поселок. Почти на всех дьяковских городищах найдены следы литейного производства и предметы из железа. Но основную массу находок представляет собой керамика: обломки посуды, игрушки и предметы украшения. Посуда дьяковцев украшалась сетчатым (текстильным) орнаментом. Помимо обработки железа и глины дьяковцы умели также прясть и выделывать ткани.

Земледелие на территории нынешней Московской области зародилось именно в период существования дьяковской культуры. Возникло оно первоначально на речных поймах, где, как известно, самые плодородные почвы. Земля под посевы взрыхлялась мотыгой, наконечник которой делался из лосиного рога. Надо сказать, что именно отсюда и появилось созвучие двух слов "соха" - "сохатый". Дьяковская культура, как уже говорилось, просуществовала около десяти столетий. За это время ландшафт края несколько изменился. Поредели леса. Их вырубили на сооружение стен крепостей и на постройку жилищ, для изготовления лодок, саней, телег и просто на дрова. Выпас скота привел к появлению очагов эрозии почвы. Но до существенного изменения лика земли дело пока не дошло.

С давних пор Ока была единственно доступной дорогой в край непроходимых лесов, где в изобилии имелось всё необходимое для неприхотливой жизни древнего человека. Зимой по льду, летом по водной глади продвигались по реке древние странники. Быть может, именно ими были вытеснены дьяковцы, хотя это и не доказано, но доподлинно известно, что им на смену пришли славяне-вятичи, которых считают предками калужан, тулян, москвитян, орловцев и рязанцев, т.е. коренного населения центральной России.

Заселение территории верхней и средней Оки славянами археологи относят к VIII-XI векам новой эры. Монах Киево-Печёрского монастыря - летописец Нестор рассказывал в "Повести временных лет" следующее: "Были два брата в ляхах; Родим, а другой - Вятко. Пришли и сели Родим на Соже..., а Вятко сиде с родом своим по Оке, от негоже прозвашеся Вятичи".

Но "Повесть временных лет" - не единственный письменный источник, сообщающий о славянах-вятичах. Еще в середине IX столетия на Оке побывали восточные путешественники, оставившие сведения о Земле вятичей. Они оставили сведения о том, что на "реке Уке" (Оке) в центре страны находился главный город вятичей Хордаб (до сих пор не открытый археологами). Окружённые лесными дебрями, вятичи жили обособленно от других славянских племён, сохраняли политическую независимость и до XII века оставались язычниками. Вятич-язычник не отделял себя от природы, напротив, считал себя его звеном. Священные рощи заменяли вятичу храмы. Молился он лесу и здесь же у источника или лесного болотца, приносил жертвы своим многочисленным божествам, олицетворяющим тайные силы природы.

Бог солнца - животворящий податель света и тепла - занимал самое почетное место в пантеоне язычников. И, соответственно, большинство праздников были посвящены ему. Наиболее распространённые из них - масленица и купала. Все древнеславянские праздники, обычаи, поверья были связаны с главным занятием - земледелием, все они имели общий смысл и одну цель - обеспечить богатый урожай хлебов.

Главным видом хозяйства вятичей было подсечно-огневое земледелие. Его особенность заключалась в следующем: невдалеке от жилья под пашню выбирался удобный участок леса, где зимой сдиралась кора с деревьев, весной подсохшие деревья вырубались и сжигались вместе с пнями. Затем зола ровным слоем разгребалась по участку, после чего засевалась хлебными злаками. Расчищенный и засеяный участок в лесу называли лядом. В первый год с ляда снимался урожай по 16-20 центнеров с гектара, на второй год урожай снижался до 8 центнеров, а не 3-4 годы он становился настолько скудным, что пашню приходилось забрасывать. Легче было расчистить новый участок, чем удобрять прежний. Известно, что лес вырубался топором, земля под посевы мягчилась мотыгой, бороной и сохой; уродившийся хлеб жали серпами, а вымолоченное цепами зерно размалывали в муку жерновами ручных домашних мельниц. Весь этот нехитрый земледельческий инвентарь оставался в употреблении крестьян заокских деревень вплоть до XX столетия. Выращивали вятичи рожь, просо, пшеницу, ячмень, горох, мак, лён, коноплю. Археологи установили, что вятичи также занимались скотоводством, пчеловодством, охотой и рыболовством.

В земле вятичей строились деревянные города - "грады", служили они в основном убежищем для селян, а иногда становились центром сельской округи, снабжая ювелирными изделиями, гончарной посудой и другими предметами быта окрестные селения в радиусе 10-15 километров. Крепости-городки Заочья были относительно небольшие, не более одного гектара, их население редко превышало тысячу человек. Согласно летописным сведениям к середине XII столетия у вятичей было уже около трех десятков городов, причём летописцы называют города Тешилов, Лобыньск, Нериньск и сообщают, что находились они в Заочье. Ни один из этих городков не выдержал испытания временем. От Тешилова сохранились остатки укреплений, а два других летописных города бесследно исчезли.

Тешиловское городище - молчаливый свидетель старины и образец древней инженерии. В далёкие годы люди облюбовали крутой мыс у окской излучины и построили на нём город. В соответствии с законами градостроения того времени, окружили его земляным валом, прорыли глубокие рвы. И сейчас нетрудно определить очертания города крепости, хотя рвы заросли, валы оплыли. Когда-то крепостной вал был увенчан деревянными стенами. На юг, к боевому полю, вели ворота. Над воротами возвышалась сторожевая башня, с которой далеко просматривались окрестные места. В случае опасности дозорные давали сигнал, по которому все жители ближайших поселений устремлялись под защиту крепостных стен или скрывались в лесах. Много раз пламя пожаров слизывало с холма деревянную крепость, многие погибали в борьбе с захватчиками, но те, кто оставались в живых упрямо рубили новые дома и новый город.

В Полном собрании русских летописей Тешилов встречается дважды: в летописном сборнике, именуемом "Никоновским", и в "Воскресенской летописи". В сохранившихся источниках точной даты основания города Тешилова нет. Никоновская летопись только упоминает о нем в связи с событиями, происходившими на Земле вятичей в середине XII века. Кто основал город - неизвестно. Однако предполагают, что его мог заложить один из вятических князьков по имени Тешило.

В 1146 году черниговские князья потерпели поражение в борьбе за киевский стол. Участник этой борьбы новгород-северский князь Святослав Ольгович - отец главного героя "Слова о полку Игореве" - был вынужден бежать из Киева. Преследуемый киевским князем Изяславом и своими черниговскими родственниками, он бросил собственные владения и ушел с женой, детьми и дружиной за леса, в землю вятичей. Первым вятическим городом на пути беглеца оказался Козельск, но закрепиться в нём не удалось, и Святослав отправился к верховьям Дона в город Дедославль, затем, повернув на север, пошел на Оку "в Колтеск городок" (ныне - село Колтово). Сюда князь Юрий Долгорукий прислал ему подкрепление, после чего погоня прекратилась. Четвёртого апреля князь Святослав выехал на встречу с Юрием Долгоруким в Москву. Причем, как указывает летопись, выехал он из города Тешилова. На протяжении четырёх столетий в письменных памятниках упоминается Тешилов. Однако писцовых книг о городе Тешилове, как и о Москве, не сохранилось. Но некоторые сведения о городе даны в описании Каширского уезда.

В начале XVI века в основном закончилось формирование России. Для лучшего управления государством Иван III разделил все княжества на наместничества, которые в свою очередь делились на уезды, уезды на станы и станы на волости. Тешилов стал становым центром в Каширском уезде. Сам Тешилов занимал площадь гораздо большую, чем сегодняшнее городище.

Четыре века назад городище с деревянными стенами по валу являлось лишь крепостью, в которой находились двор княжеского посадника, дворы городовых приказчиков и церковь с дворами церковнослужителей. Вдоль берега по обе стороны крепости стояли в ряд дома, образуя улицы. Эта часть города называлась посадом. Здесь жили рыболовы, перевозчики, стрельцы. Под крепостью у реки располагался торг, где крестьяне окрестных деревень торговали всем, что давала им земля. Ремесленники, которых в Тешилове было немного, имели постоянные лавки. На торгу таможенники собирали пошлину с товаров, провозимых через стан, а площадные дьяки читали все княжеские указы. Здесь же производили суды и экзекуции. Рядом с торгом, на реке, был перевоз-переправа со всеми устройствами: причалом и перевознями - большими весельными лодками с помостом наверху. Основную массу населения составляли крестьяне-земледельцы. Жили они слободами на холме рядом с крепостью.

В XVI веке Тешилову пришлось выступать в новом качестве и стать стражем окских переправ. Из Крыма татарские орды продвигались к верховью Дона. Дальше, выбирая безлесные равнины для быстрого передвижения конницы, они кратчайшей дорогой выходили к Оке. Этот путь от Крыма до Оки назывался муравским шляхом. Заканчивался он окскими бродами в тешиловском стане. Удобные подступы к реке, с холмов правого берега и луговой левый берег, давали возможность огромному войску без промедления перейти реку. Для предотвращения этого от Калуги до Коломны московские ратники зорко стерегли берег. На южном берегу были насыпаны курганы, на которых стояли наблюдательные вышки.

Все крепости, подобные тешиловской, делались тыном из дубовых брёвен двух сажен высотой. Изнутри был дубовый забор. Получившееся пространство засыпалось землёй. Ворота были двойные; первые раздвижные, а вторые - опускная дубовая решетка. На воротах стояла башня. В приход крымцев на башне находилось двадцать стрельцов с пищалями. На стенах были медные пушки. Как только тешиловцы узнавали о приближении татар, они поднимали главный полк береговой охраны, стоящий в Серпухове, и, уничтожив переправу, запирались в своей крепости. Если к городу приближалось большое войско с артиллерией, то горожане с крестьянами соседних деревень скрывались в лесах. На левом берегу ратники успевали занять оборону у бродов, либо отогнать врага далеко в степи.

Большим злом обернулось для русского народа правление Ивана IV. Под предлогом искоренения тайных заговоров и крамолы в столице чинилась кровавая бойня. Сотни воинов погибли на эшафотах. Разгул насилия породил массовый страх. Князья и бояре, спасаясь от опалы, бежали в станы врагов. Опальные серпуховичи и каширяне примкнули к крымскому хану. Ушел к татарам и сын белевского боярина, прозванный Кудеяром-Разбойником. Встретив крымское войско в степи, Кудеяр известил хана об истреблении людей в Москве и, обещая хану лёгкую победу, тайно привёл его к окскому берегу. 21 мая 1571 года крымцы перешли Оку и направились к Москве. Иван грозный со своими опричниками ждал татар в Серпухове, в новой каменной крепости. Узнав о численности татарского войска, он позорно сбежал в Ростов, минуя свою столицу. Тем временем хан сжёг Москву, а на обратном пути разграбил русские города и увёл в плен 150 000 пленных. Летом следующего года, окрылённый успехом, крымский хан вновь появился на берегах Оки. На этот раз его войско составляло 120 000 человек. Московские воеводы заняли оборонительные позиции на берегу. Напротив всех переправ были сооружены надолбы и лёгкие укрепления из плетня и земли, за которыми укрылись ратники. Завязалась перестрелка. Под прикрытием пушечной пальбы крымцы безуспешно пытались перейти реку. Наконец, ночью татарам удалось сбить небольшой сторожевой отряд москвичей на Сенькином броде и прорваться на левый берег. Ночная тьма помогла татарам. Оставив часть войска продолжать перестрелку, хан тайком обошёл оборонительный рубежи противника. Но утром русские воеводы сумели нагнать крымцев и остановить их в 50 км от Москвы. Первого августа в Молодях произошла решающая сеча. Огромное крымское войско было разбито. Как и в прошлый раз, при нападении крымцев, царь обратился в бегство - на этот раз в Великий Новгород. После событий этого года крымский хан 19 лет не решался пойти к Москве, и надолго прекратились набеги на берега Оки.

В Духовной грамоте Ивана Грозного, датированной августом 1572 года, говорится: "...сыну моему Ивану даю...город Каширу и с Заречьем,...и с волости за Окою рекою, Тешилово, Ростовец, Рославль, Венёв, Мстиславль и иные места". Шесть лет спустя в Тешиловский стан прибыли царские писцы, чтобы описать землю и обложить всё податное население налогами. Писцы застали стан наполовину разорённым. Из 735 дворов, находившихся в стане, 370 "пожгли крымские люди". Большинство полей заросло бурьяном. Сожжены деревни Якшино, Рогово, Грызлово, Городня - все те, что находились к югу, в верховьях речек Восьмы и Скниги. Ближайшие к Тешилову - Пущино, Балково и другие селения пострадали меньше. Но о Тешилове ничего сказано не было. Есть версии, что, либо он "находился в заповеди" и в силу каких-то обстоятельств говорить о нём "было не велено", либо описание этого города не сохранилось. Вероятно, что Тешилов в это время был дворцовым владением и потому не описывался вместе с владениями помещиков. Ближайшие из известных дворцовых сёл Жёрновка и Липицы с деревнями также не попадали в писцовые книги.

После сооружения засечной черты протяжённостью в 500 км, от брянских лесов до мещёрских, линия обороны Московского государства постепенно передвинулась на юг за Тулу. К концу столетия на берегах Оки стало спокойнее. Правда, в 1591 году хан Кызы-Гирей прорвался через линию засек и перешёл Оку под Тешиловым. Возвращался хан уже без войска, потерпев полный разгром на московской дороге.

Тешилов, оказавшись в тылу, утратил значение сторожевого города и стал мирным земледельческим поселением. Деревянные стены крепости, если не были сожжены при последнем набеге, то просто сгнили от времени и больше не восстанавливались (обычно деревянная крепость через каждые 50 лет рубилась заново). В 1673 году, опасаясь внезапного нападения крымцев и на случай прорыва оборонительных засек, были обследованы крепости на Оке. В отчёте правительству о результатах проверки, говорилось: "От Серпухова до Лопасны до Жёрновские волости по Оке реке татарские перелазы многие; где хотят, тут и перелазят, а лесов больших и иных никаких крепостей нет. А ниже Лопасны в Каширском уезде, ниже Жёрновской волости версты с две, по обе стороны Оки реки берега-круча и тут татаровя не лазят. А прежние крепости - по Оке реке с Московской стороны по берегу установлен был тын в шесть рядов, и тот тын ещё при царе Борисе выгнил и вода вымыла... Сваи биты блаженной памяти при царе Иване Васильевиче для татарского перелазу".

В смутное время XVII века, по утверждению летописцев, погибли многие русские города. Причиной тому послужили и голод, после ряда неурожайных лет породивший крестьянские войны, и польская интервенция, сопровождавшая походы Лжедмитрия, и бесчисленные разбои, которыми занимались даже дворяне. В это время Тешилов окончательно опустел, горожане переселились из посада в слободы, ближе к пашням. В крепости, оставленной воинами, никто уже не селился. Сгорел старый храм на городище. Новую церковь отстроили уже за пределами бывшей крепости.

В 1708 году, при новом административном делении России Петром I, Тешилов был, вероятно, упразднён как город - с этого времени он начинает упоминаться только как село. До XX века Тешилов удерживал за собой значение центра округи, в которую входило восемь деревень. Здесь были мельница на речке Хохле, церковь и приходская школа. Ежегодно в первый день Троицы, на берегу Оки под "городком" оживало "торжище". Торговали калачами, пряниками, горячительными напитками, и, как бывало в старину, молодежь всей округи собиралась на праздничное гуляние. Село Тешилово просуществовало до XX века. Возникло оно на месте городской слободы, в трёхстах метрах к западу от городища, и по названию сельского храма, посвящённого празднику Спаса Преображения, стало именоваться Спас-Тешилово. В начале XVIII века дворцовое село Спас-Тешилово вместе с приписанными к нему деревнями перешло в частное владение. Первым его владельцем стал ближайший сподвижник Петра I граф Гаврила Иванович Головкин. Однако, надолго село за ним не закрепилось. После дворцового переворота и прихода к власти царицы Елизаветы Михаил Головкин был сослан на Колыму, где умер в 1755 году. В годовщину переворота вышел именной указ императрицы о пожаловании конфискованных у графа Головкина и князя Меньшикова деревень и земель лейб-компании чинам в вечное и потомственное владение. В списках был и сержант Данила Журавлёв. Д. Журавлёв начал службу в 1723 году солдатом пехотного полка. В 1730 году переведён гренадёром в лейб-гвардии Преображенский полк, в 1741 произведён в сержанты, в 1745 - в прапорщики, а через год становится адьютантом. В этом чине он прослужил 17 лет

После смерти Елизаветы Петровны, её приемник Пётр III, боящийся заговоров и не доверяющий гвардейцам, придя к власти, сразу же издаёт указ о роспуске лейб-компании. Чинам корпуса было предложено либо продолжить воинскую службу в другом месте, либо уйти в штатскую службу, либо вовсе уйти в отставку. Журавлёв, имея к тому времени чин, который приравнивался к генерал-майору армии, предпочёл отставку. В 1762 году он оставил столицу и поселился в селе Спас-Тешилове. С той поры появился в селе на пригорке барский дом с садом и новый храм. Церковь была построена взамен сгоревшей, в традиционных формах русского зодчества. Простояла Тешиловская крепость 200 лет.

После строительства крепости Данила Журавлёв канул в неизвестность. Никаких сведений ни о его жизни, ни даты его смерти найти не удалось. Существует местная легенда, что умер он в год окончания строительства церкви и похоронен под её восточной стеной. Легенда внушает доверие, так как за алтарным прирубом действительно находилась усыпальница XVIII века. Законным наследником Д. Журавлёва стал Герасим Тихонович Крашенинников-Журавлёв (чаще его писали под одной фамилией).

На рубеже XVIII - XIX столетий село переходит к его сыну Николаю, а затем вдове Николая, которая с сыном и тремя дочерьми владела Тешиловым около сорока лет. Их имение - простой деревянный дом с мезонином, усадебные строения и сад, - занимало верхнюю часть холма. В XIX веке в Тешилове не произошло никаких знаменательных событий для села, не считая того, что вместо десяти в нём осталось только восемь дворов, в которых жили 37 человек. К началу нашего века Тешилов вовсе обезлюдел. Границы села сузились настолько, что барская усадьба оказалась за его пределами. В это время она попадает в собственность московского чаеторговца Перлова, а перед Октябрьской революцией переходит к некому Лосеву. Спустя сорок лет Барский дом был разобран. От самого села почти ничего не осталось кроме названия...

Как уже было сказано, в Тешиловский стан входила деревня Пущино. Расположилась она на крутом берегу Оки по уступам древних оползней. Первые сведения о деревне встречаются в писцовых книгах 1579 года. Со времён Ивана Грозного сельцо на берегу Оки принадлежало Пущиным. Было в нём до двадцати крестьянских дворов, которыми постоянно владели два хозяина, отчего и село разделилось на двое: нижнюю часть, или деревенский конец, и верхнюю. Нижний конец с назывался Афросимовкой, а верхний - Абрамовкой. На афросимовские и абрамовские делились пашни, луга и стада - каждый конец деревни жил по-своему. Нередко горячая деревенская молодёжь приходила с обоих концов на "выяснение отношений". Потасовки обычно происходили у реки.

С 1621 года Офросинья Третьякова и её сын Истома начинают хозяйничать в селе вместе с тульским воеводой Константином Михайловичем Пущиным. О том, куда исчез предыдущий владелец усадьбы - Агафон Даниилович - неизвестно. Сведений о том, кому принадлежала усадьба после них нет.

Во второй половине XVIII века часть сельца Пущино с барской усадьбой перешла к родственникам жены Андрея Тимофеевича Болотова, семейству Арцыбашевых. Старушка Казакова, о которой упоминалось выше, слышала, что Пущинскую усадьбу строил помещик Арцыбашев. На краю усадьбы стояла церковь, а за ней с алтарной стороны было два памятника: строителю Арцабышеву и его жене. До войны об эти памятники точили топоры, а потом, чтобы далеко не ходить, памятники разбили и разобрали камни по дворам. Церковь же простояла почти двести лет...

Предки Я.И. Арцыбашева во многих поколениях служили дворянскому списку города Серпухова. Были среди них и заметные фигуры. В родословных книгах отмечен Фёдор Михайлович, ездивший в качестве выборного от серпуховских дворян в Москву, избирать на царство Михаила Романова в 1613 году. Двадцать лет спустя другой Арцыбашев - Порфирий Константинович, по прозвищу Воин, представлял серпуховское дворянство в Земской думе, созванной царём, и решал вопрос, принять ли под покровительство Москвы крепость Азов, взятую у турок донскими казаками. Он имел осадный двор в серпуховском кремле и вотчину в приокском селе Лужки. После смерти Воина вотчину унаследовали его сыновья, а затем внуки.

Вернёмся к строителю пущинской усадьбы Якову Ивановичу Арцыбашеву. В Центральном государственном архиве города Москвы нашлись некоторые сведения о его жизни. Известно, что родился он в 1757 году. В марте 1784 года получил патент на чин секунд-майора, а десять лет спустя с тем же чином ушёл в отставку. В момент выхода в отставку он жил в Москве, владел 1360 душами крепостных в разных уездах, причём в Пущине за ним числилось 130 душ (около 30 дворов). Кроме этого ничего более о Я.И. Арцыбашеве не известно.

Усадьба в Пущине, находящаяся в центре теперь исчезающего сельца на двух террасах высокого берега Оки, начала создаваться в шестидесятых годах XVIII столетия. Её планировка объединяла все строения в целостный ансамбль, композиционная ось которого проходила через парадный двор и середину главного дома. Двор замыкался хозяйственными постройками и флигелями. Въезжали в него через восточные и западные ворота. От северного фасада главного дома усадьбы открывался великолепный вид на Оку, и пойменные луга противоположного берега. Отсюда же вдоль центральной оси на вторую террасу к двум прудам спускалась лестница. Склон, начинающийся от дома, и нижняя терраса представляли собой парк с цветниками, аллеями и дорогой, которая пересекала поперёк центральную ось. По южной границе усадьбы была разбита аллея тополей, которые растут там до сих пор. Тополями были обсажены и пруды с целью укрепить берега. Строительный расцвет усадьбы относится к концу столетия, когда секунд-майор, оставив службу, поселился в Пущине и приступил к строительству нового дома. "Около того времени, - пишет А.Т. Болотов в 1795 году, - вошло обыкновение у дворян строить сельские дома их все с антресолями. Обыкновенные дома состояли из лакейской, залы, буфета, гостиной и детской... Каменные фундаменты с выходом в омшаник под полом... Переделывая (дома) ...многие разорились и в долги впали". К 1799 году в Пущинской усадьбе был выстроен большой двухэтажный дом, в строгом стиле классицизма, из кирпича с применением белого камня в деталях. Нижний этаж имел сводчатые потолки, наверху был дубовый паркет, дубовыми были и винтовые лестницы, резные наличники и рамы окон. Бронзовые дверные ручки были выполнены в виде орлиной лапы с зажатым в ней рубинового цвета стеклянным многогранником. В зале был сделан витраж и мраморные камины. В помещениях второго этажа находились изразцовые печи - белые с синим рисунком.

Что же касается хозяина дома, то неизвестно - погиб ли он в одном из сражений на войне 1812 года, или тихо скончался в своём новом доме. Известно лишь то, что после войны дом перешёл по наследству к двоюродному брату Я.И. Арцыбашева - генерал-майору в отставке П.А. Офросимову. Отставной генерал был богат, важен и, как пишут современники, не отличался быстротой ума, к концу жизни был глух и обжорлив. Говорили, что Грибоедов якобы с него списал Фамусова. Умер Павел Афанасьевич весной 1917 года. Жена его - Анастасия Дмитриевна Офросимова была одной из самых видных фигур в тогдашней Москве. Она приобрела власть "с помощью общего к ней уважения. Откровенность и правдивость её налагали на многих невольное почтение, на многих страх. Она была судом, перед которым докладывались житейские дела, тяжбы, экстренные случаи. Она и решала их приговором своим... У Офросимовой был ум не блестящий, но рассудительный. Каждый мемуарист счел своим долгом упомянуть Анастасию Дмитриевну. Говорят, что на Анну Керн встреча со старухой Офросимовой произвела большее впечатление, чем встреча с А.С. Пушкиным.

Генеральша владела пущинским поместьем не менее двадцати лет. Очевидно, именно о ней говорила пущинская старушка в связи с названием деревенского конца Афросимовки. В свою очередь, абрамовский конец села оставался во владении Пущиных 270 лет, но помещичьей усадьбы в нём никогда не было. Афросимовская часть деревни с барской усадьбой перешла к четвёртому сыну Офросимовой - Андрею Павловичу. Участвуя в Отечественной войне 1812 года, он был тяжело ранен и после войны вышел в отставку по болезни. 29 июля 1839 года он умер на 51-м году жизни. Пущинским поместьем завладели его родные братья. Когда не стало одного из них, село Пущино попадает к племянникам и внукам Офросимовых, которые никогда в нём не жили.

В девяностых годах хозяином усадьбы стал известный московский чаеторговец, купец первой гильдии Сергей Васильевич Перлов. Перловские магазины были в Москве на Мясницкой, Петровке, Лубянке - всего 14 магазинов, и в других городах - в Петербурге, Нижнем Новгороде, Одессе, Тифлисе, а также в Берлине, Вене, Париже. Ежегодный оборот его фирмы составлял 16 миллионов рублей. Кроме усадьбы купец приобрёл земельный участок деревни Солоновка, поместье в Спас-Тешилово, дубраву у деревни Харино, сенокосный луг под Балково и землю за деревней Еськино, где разбил большой фруктовый сад. Сам хозяин редко появлялся в Пущине, хозяйство вели два толковых управляющих. В свои пятьдесят с лишним лет Перлов имел солидный опыт в коммерции и потому сразу же включил в дело не только купленные земли, но и усадьбу. Начал он с переустройства парка. Почистил пруды, берега их укрепил плетнем и рядом построил рыбокоптильню. Затем вырубил все старые и больные деревья, заменив их фруктовыми. Столетние деревья остались только вдоль аллей, вокруг прудов и по границе усадьбы. Это был уже не парк, а два молодых фруктовых сада. В верхнем саду расчётливый купец устроил оранжереи. Первые цветы, первые овощи, первые фрукты и ягоды - всё отправлялось в московские трактиры, где к чаю подавались фрукты из пущинских садов, варенья и рыбные пироги-расстегаи. Затраты на переустройство прудов, садов и усадьбы в целом окупились очень быстро. На средства Перлова содержалась четырёхклассная школа интернат в Шепилове, в которой учились дети крестьян со всего околотка, и храм с церковно-приходской школой в Спас-Тешилове. И вообще значительную часть дохода от своих имений и многочисленных торговых заведений Сергей Васильевич тратил на благотворительность.

В декабре 1910 года Сергей Васильевич Перлов умер, после чего имение продали семейству Лосевых. Однако, через два года Лосева не стало и усадьба была продана за 75 тысяч рублей серпуховскому фабриканту Н.Т. Каштанову. Жил Каштанов в Москве, имел пятиэтажный особняк у Сухаревской башни и фабрику в Кожевниках. Молодой фабрикант был поставщиком сукон и кож для армии и за счёт военных заказов быстро разбогател. Пущинские старички говорили, что, купив усадьбу, Каштанов намеривался отстроить её и подарить своему покровителю Великому князю Николаю Николаевичу.

По своему местоположению старинный усадебный дом явно рассчитан на дальнюю его видимость. Когда-то он великолепно смотрелся снизу от Оки, но теперь совершенно затерялся в густых зарослях. За сто лет при частой смене хозяев целостность ансамбля была заметно нарушена, да и вкусы за это время изменились. Работы по перестройке начались в 1913 году и велись вплоть до революции 1917 года. Значительно изменился вид старого дома. Теперь здание было выполнено в стиле неоклассицизма. Стены заново оштукатурены, а первый этаж отделан рустовкой. Главный фасад, обращённый к Оке, был украшен лепными масками, гирляндами и скульптурным фризом с сюжетом на античную тему. Чтобы здание выглядело стройнее, был пристроен шестиколонный портик, по бокам которого находились массивные балконы, предназначенные для обзора местности. Появились небольшие боковые пристройки. Поскольку дом стоял на самом краю террасы, портик пришлось ставить на насыпной площадке, которая укреплялась декоративной стенкой. По верху стенки шла балюстрада, а по краям спускались две лестницы. Внизу, рядом с лестницами, были установлены фигуры львов - копии с декоративной композиции "Лев и змея" французского скульптора XIX века Антуана Бари, которые не дожили до настоящего времени. Интересно была сделана стенка: три фонтанчика в нишах под арками, боковые лестницы и балюстрада - все это в целом являлось продолжением здания, его цокольной частью. В таком виде старый дом стал как бы выше, торжественнее и наряднее. Вниз к мостику, переброшенному через пруд, вела широкая лестница. Она вместе с мостиком и прудами включалась в общую композицию ансамбля. Перловские сады остались только на нижней террасе. Центральная часть снова превратилась в парк с аллеями и цветниками. В восточной стороне этого парка, на островке у мостика, под раскидистым вековым дубом была устроена купальня. Западная часть пруда предназначалась для катания на лодке. В центральной части парк был расчищен снизу доверху и, поэтому, из дома открылся великолепный вид на Оку, а от реки на обновлённое здание. Подверглись перестройке флигели и хозяйственные постройки во дворе. Здания конюшни, каретного сарая и птичника, возведенные из камня и кирпича в XVIII веке, были отремонтированы, а ветхие деревянные пристройки к ним полностью восстановлены в прежнем виде. Просторный парадный двор перед южным фасадом дома украсил круглый фонтан со скульптурной группы из трёх крылатых амуров. Но работы в усадьбе остались незавершёнными. Каштанов не успел пожить в новом доме, так как наступила революция...

В 1931 году 60 человек крестьян сельца Пущино организовали у себя колхоз. К пахотному сезону всё поле между Окой и речкой Солоновкой перешло в общественное владение. Поначалу сеяли и убирали урожай вручную. В первую осень неплохо уродились картофель, гречиха, а на заливном участке возле речки Любожихи - капуста. В 1935 году в пущинский колхоз влилось шесть крестьянских хозяйств деревни Солоновка. В это же время на Оке под Тешиловым открылась пристань, куда для отправки на заготовительные пункты колхозники свозили свою продукцию. Три года спустя к пристани была подведена шоссейная дорога. Все работы велись киркой и лопатой. Особенно много усилий было затрачено на строительство зигзагообразного подъёма на пущинский холм.

В 1958 году часть земель пущинского колхоза была передана Академии Наук СССР под строительство научного центра, а колхоз влился в соседний. Усадебный дом после национализации лет десять пустовал, но в конце 20-х годов в нём разместилась районная больница. Во время капитального ремонта и устройства центрального отопления в больнице убрали изразцовые печи, а из-за усадки насыпного грунта пришлось снести портик и тяжёлые балконы. В 1970 году для больницы отстроили здание в городе, и старый дом снова опустел. С тех пор как больница обосновалась на новом месте, дом и все постройки в усадьбе начали разрушаться с катастрофической быстротой. Поредели аллеи могучих тополей и вязов, старинный парк густо порос мелколесьем и окончательно заглох.

В 50-е годы в нашей стране наметился некоторый всплеск в развитии науки. Научная мысль устремилась по трём направлениям: в просторы космоса, в атом, в глубь живого вещества. Расширение исследовательских работ обусловило рождение новых лабораторий, а потом и целых комплексов научно-исследовательских учреждений. Рассмотрев предложение президента Академии наук, ЦК КПСС и Совет Министров создали специальную комиссию, которой было поручено подыскать в Московской области площадку для строительства научного городка. Перед комиссией стояла непростая задача: чтобы обеспечить благоприятные условия для жизни и труда учёных, нужно было найти место удобное, красивое, в соседстве с живой природой, но удалённое от крупных промышленных центров и суеты железнодорожных перепутий. К поискам приступили в конце 1955 года, а в марте 1956 года, перебрав с дюжину мест, комиссия остановилась на двух возможных вариантах. Обе площадки находились на живописных берегах Оки, примерно на равном расстоянии от столицы, только одна на левом берегу под Тарусой, а другая - на правом, под Серпуховом. Однако близость Тарусы и Поленова, привлекающих толпы туристов, а также обилие баз отдыха в районе Тарусы послужили поводом для отклонения тарусского варианта. Осталась единственная "кандидатура" - Пущинская гора. 13 апреля 1956 года вышло постановление "О строительстве научного городка в Серпуховском районе Московской области у деревни Пущино".

История создания пущинского научного центра разделилась на два периода. Первоначально предполагалось создать в Пущине 8 научно-исследовательских институтов: биологической физики, биохимии животных, микробиологии, физиологии растений, элементорганических соединений, химии природных соединений, химии редких элементов и физики атмосферы. Городок планировалось застроить трёх- и четырёхэтажными домами, а население должно было составлять 10 тысяч человек. В самом начале строительства, южнее предполагаемого города, сооружались крупнейшие в мире по тому времени радиотелескопы: строилась параболическая антенна в виде гигантской чаши и сложная сеть антенн полосой в километр. Рядом с уникальными сооружениями возводились обычные жилые дома для сотрудников станции. Со временем Радиоастрономическая станция ФИАН стала первым научным учреждением, начавшим действовать в Пущине. Были заложены первые НИИ. Во втором периоде планы строительства несколько изменились. Зодчие всё чаще стали обращаться к домам повышенной этажности, а поэтому проект застройки Пущинского холма пришлось разрабатывать практически заново. Теперь город рассчитывался на 35 тысяч человек. Первыми новосёлами стали строители, жившие до этого в наспех сколоченных бараках. Вместе со строителями поселились и сотрудники РАС ФИАН. Крохотный городок начал мало-помалу обживаться.

Знаменательным для Пущина стал 1963 год, когда юный городок получил громкий титул - Научный центр биологических исследований АН СССР. Его директором стал Глеб Михайлович Франк. Осенью 1965 года было сдано в эксплуатацию новое асфальтированное шоссе Пущино-Липицы, так называемая "верхняя" дорога, связавшая город науки с Симферопольским шоссе. До этого пущинцы ездили по "нижней" дороге, которая проходила по краю окской поймы и в период весенних разливов нередко оказывалась под водой, и, тогда на 10-20 дней прерывалось сообщение с Москвой и Серпуховом. Уже через год, к концу 1967 года, численность населения перевалили за предел, намечавшийся проектом 1956 года. В научном центре был создан филиал биологического факультета МГУ. Город расширял свои границы, строились новые многоэтажные дома, возникали новые улицы.

В 1969 году получил собственное здание Институт биохимии и физиологии микроорганизмов, основанный Николам Дмитриевичем Иерусалимским. Спустя год на базе этого института бал создан Институт агрохимии и почвоведения. В 1970 году открылась экспериментальная средняя школа Академии педагогических наук СССР, переселилась в новое здание городская больница с поликлиникой, которая, как уже говорилось раньше, находилась в здании усадебного дома. К этому времени город вырос, его магистрали полностью покрылись бетоном и асфальтом. Город похорошел: сложился ансамбль улиц, на бульварах и в скверах появились нарядные цветники...

Последнее значимое для города событие - приобретение городом статуса наукограда в 2006м году.